Пандемия коронавируса – не просто бедствие, но еще и испытание на прочность государственной системы в целом и системы здравоохранения в частности. Такого мнения придерживается исполнительный директор ассоциации «Партнерская сеть» в Кыргызстане Айбар Султангазиев. О личном опыте борьбы с коронавирусом и о важности вакцинации он рассказал специально для www.virusoff.info
Айбар, Вы ведь болели коронавирусом?
Да, я болел два раза.
Как это?!
Вот так. Первый раз я заболел в июне прошлого года. Я тогда быстро вылечился, примерно за 5 дней. Спустя 5 месяцев я заболел заново, это было в ноябре. Тогда я думал, что второй раз не болеют или болеют в более легкой форме. Оказалось, что болеют очень даже хорошо.
Как протекала болезнь во второй раз?
Только на пятый день я понял, что у меня не банальная простуда, а COVID-19. Три дня я лечился дома, а потом сделал анализ, и он оказался положительным. У меня к тому времени было 40% поражения легких, двусторонняя пневмония, и я лег в больницу. Тогда в противотуберкулезной больнице открыли отделение для больных коронавирусом, и меня там примерно за 5 дней подняли на ноги.
На протяжении всей пандемии Вы на своей странице в Facebook довольно резко критиковали действия тогдашнего правительства. Почему?
Как и во многих странах, в Кыргызстане в конце марта 2020 ввели тотальный локдаун, который продолжался почти полтора месяца. По всей стране стояли посты с милицией и военными, мы все замерли. Все сидели дома, на улицу выйти или куда-то поехать можно было только по спецпропускам, по сути у нас ввели военное положение. Это время было дано правительству, чтобы подготовиться. Естественно, мы отслеживали, как правительство выделяет деньги на закупку лекарств, на разработку клинических протоколов, перепрофилирование больниц. Однако ничего из этого не было сделано. Все это длилось вплоть до июля, когда у нас бабахнуло так, что больные умирали на улицах, как показывали в Италии в самом начале. Больницы были переполнены, люди просто задыхались на пороге госпиталей. Только тогда стали предприниматься какие-то ощутимые шаги для остановки этого коллапса.
Я же с коллегами на третий день карантина сел и разработал план адаптации программ по ВИЧ и туберкулезу к условиям пандемии. Все они работают до сегодняшнего дня. За неделю до введения локдауна мы разослали письма всем нашим партнерам с просьбой обеспечить всех пациентов лекарствами и шприцами. Помимо этого, мы внедрили мобильные бригады, выдачу препаратов на длительный срок, дистанционное консультирование. Более того, мы принимали участие в написании заявки в Глобальный фонд, благодаря чему одними из первых получили финансирование. В июне 2020 года было выделено 860 тысяч долларов, а в 2021 году мы за три недели мы написали заявку, и стране выделили 6 миллионов долларов. На эти деньги были закуплены индивидуальные средства защиты, томографы, экспресс-тесты и много чего еще. Заметьте – все это деньги Глобального фонда, а не правительства Кыргызстана.
Как быстро в страну пришла вакцина от коронавируса?
В самом начале 2021 года правительство не выделяло на это деньги, они все пытались выпрашивать вакцину у других стран или фондов. Первая партия размером примерно 50 тысяч доз пришла в виде гуманитарной помощи из России, это был “Спутник”. В марте – апреле были выделены деньги на закупку вакцину из государственного бюджета, порядка 10 миллионов долларов. На эти деньги закупили партию “Синофарма”. Чуть позже стали доступны Moderna и Pfizer. Также в страну поступила AstraZeneca, но она почему-то не особо пользовалась спросом среди наших сограждан.
Когда пандемия в стране, разве не все равно, чем прививаться?
Знаете, у нас после июля – августа прошлого года у людей память отшибло. Они просто забыли, как больные умирали, народ стал жить по-прежнему. У нас сейчас разрешены массовые собрания, свадьбы, концерты, спортивные мероприятия. В стране не носят маски. Формально мы их должны носить, но никто не соблюдает эти правила. Этим летом, в июле у нас регистрировали до 1000 случаев в день, но люди не обращали на это внимания. К вакцинации наши сограждане относятся скептически.
Вы сами вакцинировались?
Конечно. Когда человек два раза переболеет коронавирусом, он понимает, что с этой бедой шутить нельзя. Как только в марте этого года в стране появился “Синофарм” и его одобрил ВОЗ, мы написали официальное письмо в Министерство здравоохранения с просьбой разрешить прививаться работникам НПО. Сейчас лично я подумываю о ревакцинации, но формально она еще не разрешена, обещают в скором времени. Ждем приказа.
Как Вы перенесли прививку?
Отлично, никаких побочных эффектов.
Сейчас в Кыргызстане прирост новых случаев идет довольно медленно – врачи регистрируют по 50-60 новых пациентов в день. Как Вы это объясняете, если в стране люди ходят без масок и нет никаких ограничений?
Это парадокс, и никто не понимает, почему так происходит. У нас нет ограничений, мы постоянно контактируем друг с другом, при этом число новых случаев стабильно низкое. Есть несколько вариантов объяснения: то ли вирус “сломался” и перестал реплицироваться, то ли у людей выработался коллективный иммунитет. Еще одна версия – это то, что у азиатских народов есть фермент, устойчивый к коронавирусам. Я не знаю, в какую из этих теорий верить, но факт остается фактом – случаев мало.
Пандемия стала проверкой на прочность для вашей системы здравоохранения?
Пандемия стала проверкой на прочность для государственной системы в целом. Система государственного управления более-менее функционировала в условиях обычного времени, но она не была адаптированная к COVID-19. Мы фиксировали тотальные злоупотребления властью, закупки по сверхвысоким ценам. И любые расследования по этому поводу тут же прекращали. Как итог – в октябре 2020 у нас случилась очередная революция, произошла полная смена власти, эффективность которой до сих пор под вопросом.
Но я бы хотел отметить наш народ, наших людей и мобилизацию гражданского общества. Вы знаете, я ни в одной стране такого не видел! В прошлом году в июле-августе наши граждане посылали самолетами кислородные концентраторы, лекарства. Они все это покупали и переправляли на родину. У нас врачи консультировали пациентов по Telegram-каналам, вся молодежь вышла дежурить и работать в красные зоны в качестве волонтеров. Невозможно забыть случай, который произошел в июле и который всех нас потряс, когда 22-летняя студентка медицинского университета умерла после 11 дней работы в «красной зоне» в одной из больниц Бишкека. Она умерла прямо на работе, просто прилегла отдохнуть и не проснулась. Страну вытащил народ. За счет мобилизации людей мы эту пандемию преодолели не с такими тяжелыми потерями. Они могли быть гораздо большими.
Можно ли сказать, что на фоне пандемии померкла эпидемия ВИЧ?
Померкли все болезни. Часть медицинских учреждений у нас просто была закрыта, потому что весь медперсонал убежал, заболел или переквалифицировался. Это длилось с весны до осени 2020. Потом медицинская система погрузилась в глубочайший стресс. Чтобы хоть как-то реабилитировать сферу борьбы с ВИЧ и туберкулезом, с ноября прошлого года мы начали проводить реабилитационные мероприятия – семинары, профилактику сгорания. Внимание к ВИЧ и туберкулезу, конечно, уменьшилось, и это объективно. Потому что мы открыли для себя новый вирус, который опаснее в сотни раз и который просто поставил всю страну на колени. Другое дело, что мы стали выявлять людей со СПИДом на поздних стадиях, и это большая проблема. Но нет худа без добра. Благодаря пандемии мы усовершенствовали наши сервисы. АРВ-препараты, например, теперь выдают на срок от полугода до года. Мы начали обеспечивать транспортировку лекарств нашим соотечественникам за границей, люди охотнее и быстрее встают на учет. Мы запустили новые онлайн-приложения, и все это оптимизировало работу с людьми, живущими с ВИЧ.
Пандемия как-то Вас изменила?
Конечно, она возвысила ценность семьи, жизни близких. Я стал больше переживать за маму, супругу, детей. У нас в стране грядет энергетический кризис, и я стараюсь оборудовать дом, чтобы пережить зиму в тепле. Для меня сегодня первостепенна моя семья, мой дом.
Второе, что поменялось – отношение к несправедливости. Раньше как-то все время хотелось бороться, воевать. Сейчас хочется все эти войны отложить. Потом что понимаешь – это все трата времени и сил. И третий момент – мы стали больше уставать. Все эти онлайн-встречи отнимают кучу времени и сил. Хочется жить и наслаждаться сегодняшним днем.
Сегодня в Кыргызстане уровень вакцинации не очень высокий. Как Вы думаете, получится поднять этот показатель в ближайшее время?
Моя персональная позиция такая – я не тот, кто будет уговаривать людей. Хотя при любом подходящем моменте я высказываюсь за вакцинацию. Если вы хотите жить – вакцинируйтесь. Если хотите умирать – не надо. Нам предстоит пройти длинный путь, прежде чем мы станем такими же законопослушными и информированными, как японцы, например. Или те же немцы. Еще один феномен – это избыточный прирост населения. У нас почти миллион сограждан уехали заграницу, а мы этого не почувствовали. Это все ведет к тому, что ценность жизни уменьшается. Нам не страшно терять членов своей нации, мы не знаем, куда девать рождающихся граждан. Ну и смена поколений, она, конечно же, нужна. Я очень надеюсь, что наши дети будут более ответственными и смогут противостоять любым другим новым вирусам.
Знаете, в начале пандемии у нас все друг друга спрашивали: “А у вас есть знакомые, больные COVID-19?”. Сегодня они есть у каждого. И я очень надеюсь, что этот жестокий урок не пройдет даром, и наши сограждане извлекут из него выводы. Или по красней мере задумаются.
Количество полностью вакцинированных граждан Кыргызстана, в процентах (постоянно обновляется):
Текст: Елена Держанская
Фото: Личный архив героя
