«Пандемия – это война не на жизнь, а на смерть», — считает наша сегодняшняя героиня Ирина Маслова, исполнительный директор благотворительного фонда «Астарта» в Санкт-Петербурге. Дочь врача, Ирина, как никто другой, уверена, что самое лучшее средство в борьбе с коронавирусом – вакцинация. Почему? Узнаете из сегодняшнего интервью для virusoff.info.
Ира, в твоем случае что было первым – вакцина или COVID?
Рассказываю: в декабре 2020 я планировала делать серьезную операцию. У меня уже много лет тромб в подключичной артерии, и в какой-то момент он начал серьезно мне мешать. Я прошла обследование, договорилась с хирургом, он назначил день операции. И вот я иду сдавать ПЦР-тест на коронавирус, это последняя процедура. Операция была назначена на 15 декабря, 14-го я сдала ПЦР-тест, и он оказался положительным. Планировала операцию, получила COVID.
Ну ты даешь!
К моему счастью, я дружу с бывшим главврачом больницы имени Боткина, лучшим инфекционистом как минимум моего города, Алексеем Авенировичем Яковлевым. И когда я написала у себя в Facebook пост «Твою дивизию, COVID, ну, здравствуй!», он тут же отреагировал и написал, что готов вести меня дистанционно. Первое время я лечилась дома, у меня пропало обоняние, была сильная слабость. На пятые сутки врач сказал, что хочет посмотреть, в каком состоянии мои легкие. Я съездила на КТ, оказалось, что одно легкое поражено пневмонией на 20%, второе – на 32%. Помню, как после КТ ехала в такси и чувствовала, как у меня повышается температура. В итоге, когда я выслала результаты, добавив, что у меня температура поднялась до 39,6, врач порекомендовал вызывать скорую и ехать в больницу. Карета скорой помощи приехала примерно через 7 минут, а через полчаса меня уже начали капать. В этот день в Санкт-Петербурге было всего 27 свободных коек для пациентов с COVID. Лечение прошло без осложнений, и 31 декабря меня выписали с отрицательным тестом и приличными легкими. Спасибо огромное всей команде врачей, медсестер, санитарок! Это невероятный уровень, это настоящая инфекционная современная больница и супер-профессиональные медики.
«Вирусу плевать, веришь ты в него или нет! Здесь вопрос жизни и смерти. Я знаю, какое горе пришло в семью, где умерла врач, у которой пятеро детей. Я видела эту и другие семьи, и я хочу, чтобы наши врачи перестали умирать»
Ирина Маслова
Столкнулась ли ты с пост-ковидным синдромом?
Конечно, но не сразу. Вот сейчас, например, я говорить нормально могу, а формулировать мысли на бумаге – нет. Моя работоспособность сегодня 4 часа в день. Раньше я ночью могла сесть и написать отчет. Сейчас я уже так не могу. Я очень быстро устаю. Мое состояние сложное, и я понимаю, что восстанавливаться мне придется еще долго. Сколько я ходила по врачам за последний год и сколько денег потратила на свое здоровье – не рассказать. Я могла три раза съездить отдохнуть с младшим внуком на море. Здоровье – это дорогое удовольствие.
Как быстро после этого ты решилась на прививку от COVID?
Через полтора месяца после перенесенного коронавируса мы все-таки решили сделать запланированную операцию. И мы ее сделали. У меня были очень большие осложнения после операции, и пост-ковидный синдром я ощутила именно во время послеоперационного периода. Так сложилось, что во время операции мне зацепили лимфоток. Лимфа, как известно, отвечает за иммунитет. Поэтому когда за трое суток у меня вытекло 4,5 литра лимфы, если бы не специалисты Второй Городской многопрофильной больницы Санкт-Петербурга, Масловой бы уже не было. Меня вытаскивали с того света почти два месяца. После выписки я сдала тест на антитела. Выяснилось, что у меня их нет, поэтому я со спокойной душой сделала первую, а потом вторую прививку «Спутника». После первой у меня поднялась температура до 39, я выпила таблетку и встала утром совершенно здоровой. После второй прививки просто поболело место укола. Кстати, обе прививки я делала по пятницам, чтобы в случае чего отлежаться в субботу и воскресенье.
Я тоже так!
Более того, я как исполнительный директор благотворительного фонда издала приказ и заставила всех своих сотрудников вакцинироваться во время продолжительных выходных, с 30 октября по 8 ноября. Потому что я очень хочу жить. Меня можно считать диктатором, да кем угодно, но я просто знаю реальное количество смертей от COVID. Вирусу плевать, веришь ты в него или нет! Здесь вопрос жизни и смерти. Я знаю, какое горе пришло в семью, где умерла врач, у которой пятеро детей. Я видела эту и другие семьи, и я хочу, чтобы наши врачи перестали умирать.
С начала пандемии ты ведь только о врачах и пишешь у себя на странице в социальных сетях. Почему эта тема так для тебя важна?
Я выросла в отделении патологии беременных в роддоме, моя мама была врачом. Для меня профессия доктора – святая. Именно поэтому для меня было важно сделать все от меня зависящее, чтобы сохранить их жизни. А в случае их гибели – сохранить память о них. Поэтому в прошлом году я по велению сердца начала делать стену памяти погибшим медикам у нас на Малой Садовой. А в марте мы открыли уже настоящий памятник погибшим медикам возле Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университет им. И.П. Павлова. Стена памяти находилась напротив комитета по здравоохранению и была им как ком в горле, потому что они каждый день видели новые таблички. Врач не должен умирать из-за бестолковости принимаемых решений, врач не должен умирать из-за глупых «антивакцинаторов». Это война, а во время военных действий нужны нормальные, адекватные приказы и вооружение.
Среди клиенток, которые приходят в твою организацию, ты тоже ведешь просветительскую работу?
Конечно! Здесь принцип такой же, как и с ВИЧ-инфекцией: ты можешь со своей жизнью делать все, что хочешь. Но если у тебя есть дети, подумай, с кем останутся они при плохом раскладе. Наши клиентки занимаются секс-работой именно для того, чтобы обеспечить будущее своих детей. Так вот ради их будущего и надо вакцинироваться от коронавируса.
Они тебя слушаются?
Ты знаешь, да (смеется).
Ты их как-то стимулируешь?
Я категорически против мотивационных пакетов! Мы даем возможность и информацию. Но это твоя жизнь, ты за нее отвечаешь сам. Я могу помочь девочке из Узбекистана, условно, добраться до автобуса, где прививают людей без документов, вообще бесплатно. Даже учитывая, что она здесь живет нелегально. Но пойти и сделать прививку она должна сама, потому что это ее жизнь и ее ответственность.
Чему тебя научила пандемия?
Жизнь – это самая ценная вещь. И твое время тоже. Я не спорю с «антивакцинаторами», я просто ограничиваю общение с ними. В моей семье есть общий чат, там все мои родные. И когда я сделала первую прививку и поделилась там новостью, я увидела, как семья разделилась. Сейчас, правда, привитых гораздо больше. Но тогда я сказала так: дело ваше, но в случае, если вы заболеете, я не буду помогать с врачами, я не буду искать больницу. Потому что я знаю, как устали медики за эти полтора года. Более того, если мне сейчас пишет или звонит кто-то с просьбой найти врача или узнать, где лежит пациент, первое, что я спрашиваю – привит ли человек, которому нужна помощь. И если я слышу бред про чипирование или про то, что человек просто не верил в вакцину, я отказываюсь помогать.
Жестко.
Да. Но это правда. Ответственность должна лежать на самом человеке. Только ты принимаешь решение – жить или умереть. И никто другой.
Текст: Елена Держанская
Серия материалов создана
при поддержке ЮНЭЙДС
Фото: личный архив героини