Делегации Российской Федерации и Ирана на специальной сессии Программно-координационного совета Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИД виступили против борьбы с дискриминацией и стигмой в рамках Глобальной стратегии на 2021-2026 годы.
Российская сторона обосновывает свою позицию тем, что не поддерживает расширение мандата UNAIDS на вопросы, не касающиеся медико-социальной сферы, а также внесение в документ «не согласованной» терминологии.
«Вынуждены заявить об отмежевании от ряда положений Глобальной стратегии по борьбе со СПИД на 2021-2026 гг. Не согласны с расширением мандата ЮНЭЙДС за рамки медико-социальной деятельности, включением в текст Глобальной стратегии не согласованных на международном уровне терминов и концепций. Отмечаем, что в этом документе, который призван стать ориентиром для всего мирового сообщества по борьбе с ВИЧ/СПИД на следующие пять лет, отсутствуют меры по профилактической работе с молодежью, лечению наркозависимости, продвижению здорового образа жизни и семейных ценностей», — заявили в официальном пресс-релизе МИД РФ. Иран свою позицию пока что никак не прокомментировал.
Для российских правозащитников такая позиция страны не стала сюрпризом. По их мнению, процесс отмежевания вопросов лечения и прав человека в РФ длится не первый год.
«Все верно: РФ не поддерживает пункты, которые касаются прав человека, и именно с такой формулировкой — «происходит расширение мандата UNAIDS». По мнению России, стратегия должна ограничиваться правом на лечение или тестирование. Я не раз пыталась дать понять, что нарушение прав человека очень сильно и напрямую влияет на доступ к лечению и к тестированию. Эти доводы не были услышаны. Связи между развитием эпидемии и нарушениями прав человека, стигмой, дискриминацией, криминализацией Российская Федерация, увы, не видит», — прокомментировала ситуацию Саша Волгина, менеджер Global Network of People living with HIV (GNP+) в России .
Но есть и позитив: инициативу РФ по защите стратегии борьбы со СПИДОМ от прав человека поддержал только один союзник, Иран.
«По раскладу сил — отмежевались только Иран и РФ, больше никто, — подчеркнула Саша Волгина. — И это хорошо. Стратегия принята, она очень хорошая, в ней четко расставлены правозащитные приоритеты, впервые отдельно прописана профилактика среди детей, сделан четкий упор на социальную защиту, качество жизни, сексуальное и репродуктивное здоровье, профилактику для каждой из ключевых (уязвимых) групп. Принятие глобальной стратегии — победа для ВИЧ+сообществ, за исключением Ирана и РФ. За эти страны обидно, потому что люди из-за политики государств продолжат жить как жили, без надежды на улучшения и сдвиги. Я не думаю, что есть смысл доказывать, объяснять властям РФ что-то о правах человека дальше, это все уже им говорили множество раз. Потому что тактика представителей РФ такая: во-первых, ни в коем случае не связывать стратегии в сфере борьбы ВИЧ с правами человека, а во-вторых — затягивать или даже блокировать глобальные процессы. По сути, сейчас диалога нет и не предвидится».
Не смотря на то, что такая позиция прямо противоречит Уставу ООН и многочисленным международным декларациям, в составлении которых РФ принимала участие, Российская Федерация не первый раз саботирует принятие глобальных решений, затрагивающих права человека.
«МИД России нередко высказывается против так называемого расширения мандатов ООНовских структур, — говорит Михаил Голиченко, ведущий аналитик по правам человека Канадской правовой сети по ВИЧ/СПИД (Canadian HIV/AIDS Legal Network). — В 2013 году представитель МИДа открыто критиковал Специального докладчика по пыткам в связи с докладом о, соответственно, пытках в медицинских учреждениях. Тогда МИДу показалось, что пытки должны быть отделены от вопросов права на здоровье.»